|
Ричард Голдстоун, бывший судья Верховного суда Южной Африки, назначенный главою
Комиссии UN’s Human Rights Council (UNHRC) для расследования «военных
преступлений Израиля» в операции «Литой свинец» в Газе, вынес, свой вердикт:
«Израиль не виновен в военных преступлениях и не подлежит суду. Военные действия
в секторе Газа велись в полном соответствии с международными конвенциями».
Точка.
Международные средства массовой информации восприняли вердикт судьи с
откровенным разочарованием, ибо ожидали совершенно иного - резко обвинительного
заключения, и, поэтому, заготовленные заранее яд и желчь для осуждения Израиля,
пришлось сглотнуть.
Правительство Израиля, также ожидавшее от судьи откровенной пристрастности,
изначально отказалось с ним сотрудничать и не разрешило ему въехать на
территорию Газы с территории Израиля.
Судья Ричард Голдстоун въехал на территорию сектора Газы с Египетской территории
и после двух недель работы вынес свой вердикт, несмотря на откровенное давление
на него со стороны международной прогрессивной общественности и угроз местных
арабов, сопровождавшихся истериками с завываниями и ритуальным сжиганием
израильского флага.
Отныне, после прецедентного решения судьи всякие разговоры об израильских
зверствах в секторе Газы во время последней войны, следует считать ложью и
злобной клеветой.
Политически ориентированная журналистика во время войны сродни неконвенциальному
оружию и может попасть в разряд военных преступлений, что караться по всей
строгости международного закона.
Юлиус Штрайхер был единственным из подсудимых в Нюрнберге, которого признали
виновным исключительно за печатную пропаганду, не за реальное участие в принятии
решений о войне и геноциде. Штрайхер никого не убивал и не подписывал ни одного
преступного приказа, однако судьи Нюрнбергского трибунала были единогласны в
приговоре, по которому Штрайхер был повешен 16 октября 1946 в Нюрнбергской
тюрьме.
Поведение арабских журналистов, освещающих конфликт, вполне понятно и оправдано.
Они безусловно на стороне своих братьев, ведущих борьбу за уничтожение Израиля.
Поведение западных журналистов можно понять, но не оправдать. Здесь сказывается
и подспудный антисемитизм, и арабские деньги, на которые публикуются
многочисленные заказные статьи и существуют различные антиизраильские фонды, и,
наконец, традиционная поддержка кажущейся слабой стороны: против одной из
сильнейших армий мира противостоят якобы партизанские формирования.
Поведение большинства израильских журналистов трудно понять и невозможно
оправдать. Мировая история не знает аналогичных ситуаций, когда журналисты
страны, находящейся в конфликтной ситуации, выступали в пользу врагов.
Невозможно себе представить, чтобы английские или американские журналисты
защищали нацистский режим во времена Второй мировой войны. Среди французских
журналистов, кстати, были и такие, кто выступал в поддержку пронацистского
правительства Виши, но это отдельный разговор.
Непременным залогом успехов в пропагандистской войне является умение навязать
противнику свою систему базовых терминов. Так советские пропагандисты во времена
второй мировой войны успешно навязали гитлеровскому режиму термин «фашизм»,
выведя тем самым из-под удара социалистическую составляющую этого режима.
Фашизм, как известно, ввел в обращение итальянский социалист Бенито Муссолини,
переведя на язык образов марксистский лозунг: «Пролетарии всех стран
соединяйтесь!»
Арабские пропагандисты с помощью израильских журналистов успешно ввели в
обращение четыре ключевых термина, которые настолько прижились в израильском
политическом лексиконе, что кажутся совершенно естественными и, что самое
страшное, определяющими.
«ПАЛЕСТИНСКИЙ НАРОД». Социум не может считаться народом, если у него нет
истории, собственной культуры, оригинального языка и географических атрибутов.
Этнографически арабы, проживающие на территории Израиля, ничем не отличаются от
арабов, проживающих в Иордании, однако термины «Палестина», «палестинцы»
настолько вошли в лексикон израильских политиков, что кажутся совершенно
органичными даже для представителей правого национального лагеря. Легализация
данного термина позволяет арабам, проживающим в Израиле, идентифицировать себя в
международном сообществе.
«ЗАПАДНЫЙ БЕРЕГ». Данный географический термин порочен тем, что описывает
только одну границу – восточную, правый берег реки Иордан. На Западе граница
неопределена, и ею может являться даже берег Средиземного моря. Таким образом,
весь Израиль условно является Западным берегом Иордана в такой же мере, как
Франция – западным берегом реки Марна. Введение в политическую лексику данного
термина дозволяет теоретически арабскую экспансию на Запад вплоть до берега
Средиземного моря.
ОККУПАЦИЯ. По международному праву, оккупацией является захват в
результате военных действий территории суверенного государства. Таким образом,
непременным условием оккупации является наличие суверенного государства.
Согласно мандату Лиги наций на конференции в Сан Ремо в 1922 году Британии было
предписано статьей 5: «никакая часть территории Палестины не может быть
уступлена, сдана в аренду или помещена под управление иностранной державы». 14
мая 1948 года на части территории подмандатной Палестины было провозглашено
образование государства Израиль. На другой ее части было создано арабское
государство Трансиордания. Уже на следующий день сразу семь арабских государств
(Египет, Сирия, Ливан, Трансиордания, Саудовская Аравия, Ирак и Йемен) напали на
Израиль, начав тем самым, первую Арабо-Израильскую войну. Трансиордания
аннексировала Иудею, Самарию и Восточный Иерусалим, а Египет получил контроль
над Сектором Газы. Вскоре после захвата, государство Трансиордания («Заиорданье»)
было переименовано в Иорданию, чтобы подчеркнуть присутствие этого государства и
на Западном берегу Иордана. Арабское же государство Палестина так и не было
создано. Именно Трансиордания и Египет аннексировали, но не оккупировали, части
территории бывшего английского мандата. Израиль в результате Шестидневной войны
освободил от арабской аннексии территории, которые тем никогда раньше не
принадлежали и на которые у них не было никаких прав. Таким образом,
использование израильскими журналистами и политиками термина «оккупация»
является нелегитимным, более того, оно корродирует израильское общество и
легитимизирует арабские претензии на территории на которые только у Израиля есть
исторические права.
ИЕРУСАЛИМ – СВЯТОЙ ДЛЯ МУСУЛЬМАН ГОРОД.
Иерусалим не может являться святым городом для мусульман, потому что в истории
ислама нет ни одного события, прямо или косвенно связанного с этим городом. В
Коране, как известно, Иерусалим не упоминается ни разу. В суре 17, невнятно
говорится о ночном путешествие Мухаммеда со своей лошадью Бураком (не путать с
Бараком) к «отдаленной мечети», где он был взят на небо архангелом Джабраилом.
Мусульманская традиция связывает «отдаленную мечеть» с Иерусалимской мечетью
Омара, однако ни мечеть Омара ни более поздняя - мечеть Аль-Акса, не могут быть
этой мечетью, потому что самая древняя из двух – мечеть Омара была построена
спустя 70 лет после кончины мусульманского пророка. Мусульмане традиционно чтут
эти две мечети, но это отнюдь не означает, что Иерусалим – святой для ислама
город. Признание за Иерусалимом статуса священного для мусульман города дает
арабам право претендовать на него.
Таков уровень большой израильской журналистики. «Приравняв к штыку свое перо»,
израильские журналисты буквально вложили в уста израильских политиков эту
терминологию, а, вложив, привели Израиль к пропагандистской катастрофе.
Что же является причиной подобной позиции израильских журналистов, заставивших
политиков, как левой, так и правой части политического спектра, принять правила
игры враждебной стороны; сформировавших политический лексикон, являющийся
квинт-эссенцией вражеской пропаганды, арабским дискурсом в продолжающемся более
шестидесяти лет конфликте.
Чтобы ответить на этот вопрос, необходимо остановиться на том, что же привело к
формированию духовного мира журналистско-политической элиты израильского
общества.
Государство Израиль было построено на принципах светского сионизма,
сформулированых Теодором Герцлем в книге «Еврейское государство» в 1896 году.
В результате первых волн иммиграции, еврейской светский сионизм органически
слился с идеями социализма, доставленными на Ближний Восток выходцами из
Восточной Европы, а также либерального демократизма из Центральной Европы,
носителями которого была, в основном, либеральная еврейская интеллигенция из
Германии.
Так образовалась та «питательная среда», в которой сформировалось не одно
поколение израильской журналистской элиты. Все остальное, возникшее вне этой
«питательной среды» безжалостно подавлялось.
Бывшая израильская партия МАПАМ являет собой уникальный индикатор того
политического климата, который царил в Стране в первые годы после провозглашения
ее независимости. Красные флаги и советские праздники с массовыми
демонстрациями, культ Ленина и Сталина, «красные» киббуцы и классовое восприятие
социальных конфликтов – вот та идеологическая среда, в которой сформировалась
израильская интеллигенция. На первых выборах в Кнессет партия получила 19 мест,
но ее просоветская ориентация шокировала даже такого поклонника Ленина, каким
был Давид Бен-Гурион.
Духовный мир журналистско-политической элиты, сформировавшийся в этой
«питательной» среде, корректно описывается ортогональной системой координат:
вульгарный материализм, понимая под последним безбожие и классовый подход к
историческим процессам; либеральный демократизм, основанный на приоритете прав
гражданина над его обязанностями и, наконец, социализм как система
хозяйственного регулирования.
Мир, обратный этому, описывается зеркальной системой координат: религия,
национализм и капитализм, то-есть, рыночный механизм регулирования экономики.
Именно базисные ценности, определяющие материалистически-демократическую
систему, завели в тупик светский сионизм Теодора Герцля.
Безбожие и классовый подход породили полное непонимание тех реалий, которые
открылись в результате войны за независимость и, особенно, в результате
Шестидневной войны.
Для «родителей» израильской журналистики классовая близость еврейских и арабских
трудящихся была много важнее, чем между еврейскими трудящимися и еврейскими
капиталистами. Суровые Ближневосточные будни, к счастью, внесли свою коррективу
в этот трагический миф, однако растерянность и непонимание остались и по
сегодняшний день.
Демократия определяется не столько символическим волеизъявлением около
избирательной урны, сколько, используя термин русского этнографа Л.Гумилева,
пассионарностью нации, иными словами ее социальным «здоровьем», который можно
оценить явкой на избирательные участки. Чем выше процент участвующих в
голосовании, тем выше «температура» общества. Явка за 90% - свидетельство
смертельного заболевания. Явка 40% - 50% есть свидетельство не всеобщей апатии,
а, наоборот, стабильности и удовлетворенности общества в своем сегодняшнем дне.
Подобные «заболевания» демократии случались в 1933 в Германии, в 1936 году в
Испании и в 1973 году в Чили. В двух последних случаях свои страны спасли
диктаторы Франсиско Франко и Аугусто Пиночет, самые ненавистные личности для
демократически ориентированных журналистов всех стран.
Означив на своих национальных купюрах арабские письмена, отцы-основатели Израиля
изначально определили свое государство, как двунациональное, предоставив
арабским гражданам государства, все права, но, освободив их при этом от основных
обязанностей.
Пассионарность любого народа строго ориентирована, то-есть, является вектором
национальных устремлений, основанных на религии, культуре, традициях,
менталитете. Именно это предопределяет любой возможный конфликт с соседним
народом, а в случае с двунациональным Израилем чревато острым
внутригосударственным конфликтом. Свод государственных законов является
кажущейся гарантией государственной стабильности и внутренней безопасности, но,
сведение под шапкой одного закона двух разноориентированных векторов
пассионарности, является залогом судебного беспредела, что и демонстрирует
Израильский Высший Суд Справедливости (БАГАЦ), ибо у двух народов с
разноориентированной пассионарностью не может быть единой «справедливости».
Радикальные попытки препятствовать арабской экспансии в государстве Израиль, как
то запрет на продажу государственных земель в еврейских районах или отказ в
принятии на работу в некоторых государственных структурах, являются
антидемократическими по определению и поэтому являются излюбленными мишенями для
израильских журналистов, исповедующих демократические принципы.
Политик, журналист или общественный деятель, чей духовный мир жестко ограничен,
точно клеткой, ортогональной системой координат: атеизм (вульгарный
материализм), демократия и социализм, поступает только так, как дозволяет ему
эта система. Это отчетливо видно на примере человека, имеющего израильские
корни, прошедшего армию, человека безусловно неглупого, что доказывает его
незаурядная карьера, работающего не на зарубежные деньги, как лидер
лево-радикального движения «Шалом Ахшав», Ярив Оппенгеймер, а на свою кровную
зарплату и рискующего ею, как и расположением своего босса – президента
Соединенных Штатов.
Рон Эммануэль, являющийся основным стратегом ближневосточной политики президента
Обама, знает израильскую реальность несравненно лучше своего босса, но не
понимает, вместе с тем то, что он толкает президента в тупик, потому что два
государства между рекой Иордан и Средиземным морем никогда не будут созданы, ибо
это противоречит объективным законам и здравому смыслу. Ликвидация государства
Израиль и замена его на арабское террористическое государство противоречит
интересам прежде всего Соединенных Штатов. Процесс, который пытается запустить
этот бывший израильтянин ведет не к миру, а к войне. Человек, находящийся в
плену этой системы координат, подобен человеку без правого глаза: он просто не
видит того, что происходит справа от него. Он, конечно, может повернуть туда
свою голову, но он лишен панорамного видения.
Достойный образчик подобного видения ситуации может дать следующая цитата:
«Для израильских властей было бы логично, стремясь к миру, пойти на широкие
уступки руководству Фатха: прекратить оккупацию, подписать мирный договор,
допустить создание палестинского государства, вернуться к границам 1967 года,
прийти к разумному решению проблемы беженцев, отпустить заключенных – это,
несомненно, сдержало бы взлет ХАМАСа.»
Автор цитаты, взятой из статьи, опубликованной вскоре после окончания последней
войны в Газе - патриарх израильской лево-радикальной журналистики Ури Авнери.
Покинувший Германию в 10-ти летнем возрасте перед самым приходом к власти
национальных социалистов, Авнери (Остерман) совсем не по наслышке знает
ситуацию, сложившуюся в той стране перед реализацией программы «окончательного
решения» еврейского вопроса. Ури Авнери совсем не по наслышке знает и
Ближневосточную реальность, участвовал в Войне за независимость, даже написал в
свое время патриотическую песню, которой позднее стал стыдиться.
«Как и многие другие, - с показным простодушием признается Авнери, - я страдаю
«когнитивным диссонансом». Проще говоря, ум с сердцем не в ладу: умом я сознаю,
что сионистская затея привела к исторической несправедливости по отношению к
жившему на этой земле народу. Но сердце помнит, что я чувствовал в те дни».
Когнитивный диссонанс здесь не причем. По классическому определению Л.
Фестингера, впервые использовавшего это понятие, когнитивный диссонанс – это
несоответствие между двумя когнитивными элементами (когнициями) – мыслями,
опытом, информацией и т.д. – при котором отрицание одного элемента вытекает из
существования другого.
Иными словами, когнитивный диссонанс проявляется в другом: борьба за арабские
интересы неизбежно приводит к отрицанию права Израиля на существование.
Атеист, убежденный демократ и социалист, Ури Авнери ведет себя так, как
дозволяют ему его принципы, а с возникновением душевного диссонанса стремится к
его уменьшению, активно избегая ситуаций и информации, которые могут привести к
его возрастанию. Отсюда, кажущиеся наивность и недоинформированность, прикрытые
наигранным пафосом и игнорированием очевидных фактов.
Подобным образом ведут себя все левоориентированные израильские журналисты, эти
сторожевые псы демократии, которые не могут вести себя иначе, и не могут
реагировать иначе, когда слышат команду: «Фас!»
Данное поведение характерно не только для израильских журналистов, многие
демократы-интеллектуалы ведут себя подобным образом, осуждая Израиль. Характерно
интервью, данное «гуру» радикально-левого истэблишмена Ноама Чомского: «Основная
цель нападения на Газу состояла в том, чтобы подавить палестинское сопротивление
овладению Израилем при поддержке США всем, что есть ценного на Западном берегу,
подорвав при этом реальную перспективу создания «двух государств для двух
народов». В том же ключе имеет смысл поддерживаемое США развитие Израилем
поселений и строительство на Западном берегу, пока внимание отвлечено
разрушением Газы».
Утверждение Н.Чомского о поддержке Соединенными Штатами поселений на «Западном
берегу», прозвучало всего за несколько недель до Каирской речи Барака Обамы.
Крупный ученый, несостоявшийся «второй Эйнштейн» в области лингвистики, Ноам
Чомский, как и Ури Авнери, стараются бежать от ситуаций и информации, которые
могут привести к возрастанию когнитивного диссонанса. Более того, в заявлениях
Ноама Чомского, просматривается откровенная ненависть к государству Израиль.
Ненависть эта, характерная для либеральной интеллигенции Старого и Нового Света
от университетских аудиторий до «коридоров власти» вызвана тем обстоятельством,
что Израиль, самим фактом своего существования бросает вызов светскому,
атеистическому мироощущению, а также, что более важно, основным демократическим
доктринам. Для атеистов и либеральных демократов от Генри Кассинджера до Рама
Эммануэля, и от Ноама Чомского до Ури Авнери замена светского (атеистического)
демократизма на религиозный национализм невыносима и неприемлема; равносильна
для них моральным самоубийством, на что никто из них, понятное дело, не
способен.
В равной мере это относится и к элите израильской журналистики.
AI&PIISRAEL
|